Дети, освобожденные из немецкого рабства
Когда ночное небо Москвы озарилось сотнями разноцветных огней и в воздухе прогремели первые залпы салюта, к перрону Казанского вокзала подошел военно-санитарный поезд № 247. Он привез в столицу советских детей, освобожденных Красной Армией нз фашистского плена. Юные пассажиры облепили окна вагонов и с восхищенным удивлением смотрели на повисшие в небе гирлянды зеленых и красных огней. Они впервые увидели такое красивое зрелище и были очарованы им. К детям подходили взрослые незнакомые люди, обнимали и целовали их, подхватывали на руки и несли по перрону.
С вокзала ребят развезли по детским домам. Там их искупали, переодели, накормили вкусным обедом и уложили спать. Утомленные дорогой, согретые лаской, дети крепко заснули.
У большинства детей, вернувшихся из немецкого плена, гитлеровцы расстреляли родителей, а некоторых угнали в Германию. Отца Нины Ершовой — колхозника деревни Мозганы, Суражского района, Витебской области, немцы за сочувствие партизанам сожгли на костре. Нину вместе с матерью и сестрами гитлеровцы угнали в плен и поместили и лагерь. Они издевались над своими жертвами, жестоко избивали их.
— Смотрите, — говорит Нина. Она отвернула рукав платья. На бледной коже отчетливо виднелась цифра «65764».
— У нас у всех были такие номера,- продолжала девочка. — У мамы — «65763», у Вали — «65765», у Тани- «65766», а у Леши — самый большой номер — «158668».
С ужасом рассказывает Наташа Старозейтова о том, как она вместе с матерью и сестрами несколько месяцев пробыла в Майданеке. Здесь от голода и истощения умер ее маленький брат Вася. Наташа видела трубы огромных печей, в которых сжигали пленников лагеря. Дети слышали, как ночью мимо бараков сновали грузовики. Это везли сжигать новые жертвы. На утро по всей округе разносился терпкий запах сожженных человеческих костей и волос.
Немцы заставляли детей таскать кирпичи и песок для строительства печей, в которых должны были погибнуть их отцы и матери.
— Мы каждый день ждали смерти, — говорит Наташа Клюева. — Одни раз нас повели в баню, а потом посадили в машину и увезли. Маму оставили в Майданеке.
Остались в Майданеке матери Лены Глушковой, Гали Головач, Алика Стефановича. Для детей, разлученных с родителями, немцы устроили специальные детские лагеря. Один из таких лагерей находился в городе Константинове близ Лодзи.
За высоким обнесенным колючей проволокой забором стояло огромное четырехэтажное кирпичное здание с выбитыми стеклами и железными решетками в окнах. Внутри помещения были сделаны нары, на которых валялись перепревшие матрацы и подушки из соломы. В здании было холодно и пахло сыростью. Сотни маленьких пленников с изможденными лицами уныло бродили по темному коридору. На них были серые халаты из мешковины, а на. ногах — деревянные колодки.
Некоторые не имели даже и этой обуви. Кормили детей впроголодь: утром стакан жидкого кофе и по кусочку хлеба, в обед — суп из крапивы или другой травы. От такого питания дети болели, умирали от истощения.
Жуткие условия жизни в лагере дополнялись бесчеловечной муштрой и избиением. За малейший проступок и нарушение казарменного режима ребят били, пороли железными прутьями. Как-то во двор лагеря привезли овощи. 7-летпнему Коле Бондыреву очень хотелось есть и он взял морковку. Заметивший это «воспитатель» учинил расправу над «провинившимся». На глазах у детей он беспощадно бил маленького Колю ремнем с широкой железной пряжкой, а после этого заставил мальчика выстоять несколько часов на коленях.
С раннего утра и до позднего вечера, не покладая рук, работали заключенные. Немецкие палачи не только изнуряли детей непосильной работой. Они брали кровь у детей. 377 малышей немцы зачислили в доноры. У некоторых из ребят брали кровь по 8 и 10 раз. Несколько раз брали кровь у семилетнего Толи Люторовича, восьмилетней Ашоты Мацкевич и у других. До сих пор заметны следы уколов на детских ручонках.
Лагерь в Константинове был превращен в огромный, конвейер смерти. Многие из детей пробыли на немецкой каторге два-три года. Незадолго до прихода Красной Армии комендант лагеря приказал наглухо закрыть все двери казармы и со всех сторон поджечь ее. Воины Красной Армии помешали осуществлению варварского замысла и спасли сотни советских детей. Сейчас все дети возвращены на Родину.
На днях мы посетили подмосковный детский дом имени Н. К. Крупской, где находятся вернувшиеся из немецкого плена дети. В светлой просторной комнате за столом сидели малыши и с интересом рассматривали картинки в советских журналах. Девочки укачивали своих кукол. Дети возились с красками, карандашами. Они с жадностью набрасывались на игрушки.
В окна заглянуло весеннее солнце. На лицах детей еще ярче засветились улыбки. Им было хорошо в этом доме, где их окружили заботой и лаской. Черные дни голода, рабства и смерти навсегда остались позади.
В. ШЕПЕЛЕВ
